Телекомпания “Единство”
Не жизнь, не люди. Как выживают обитатели двухэтажек на Ледянке
В квартирах нет воды, туалета, вместо батареи — печь. Именно в таких условиях существуют жители посёлка
Ледянки скоро не станет. Речь не о самом поселке. А о его исторической части. Пять многоквартирных домов. Пять двухэтажек, в которых живут пять десятков семей. Вместе с развалом совхоза из поселка, словно дух из тела, ушла цивилизация. И сегодня средь модных коттеджей умирает та самая советская Ледянка. Потому что она никому не нужна.
Скажу честно, про Ледянку я только слышал и видел ее проездом. Слышал — хороший район, здесь строятся екатеринбуржцы, неплохая дорога и изумительная природа. Видел — эти самые коттеджи, дорого-богато, новенький ФАП на въезде. Ну а внутри поселка, за всей этой коттеджной ширмой, живут люди, в обычных двухэтажных домах. Живут давно, в квартирах. Как и мы. Но совершенно по-другому.
Представьте себе свою квартиру. Однушку, двушку, трешку — не важно. Вот просто квартира в городе, в многоэтажке. Даже в двухэтажном доме. Теперь представьте, что в ней нет воды, туалета, вместо батареи — печь. А у подъезда нет двери, нормальных лестниц, чести и вообще — рушится потолок. Именно в таких условиях существуют коренные жители Ледянки.
Сворачиваем в поселок. Проезжаем мимо коттеджей, вглубь Ледянки. И оказываемся на улице с замысловатым названием «Проспект». Улица Проспекта — гордо и оригинально. Здесь, по бокам от дороги, стоят пять двухэтажных домов. По 12 квартир в каждом. Они кирпичные, не из дерева, не бараки. Просто — дома. И живут в них обычные люди. Пожилые, молодые, многодетные. Некоторые даже умудряются в них снимать себе квартиры.
А теперь главная особенность — эти дома никому не принадлежат. У них нет ТСЖ. Нет управляющих компаний. Они предоставлены сами себе. Их никто, кроме самих жильцов, не ремонтирует. Дома в этом году отметили «юбилей» — 55 лет. В начале 2000-х, когда скончался совхоз, кончилась и забота о домах. Вот только люди здесь остались и живут. Все вокруг пришло в негодность. А они все держат. И терпят.
Заходим в первый подъезд третьего дома. Двери нет. Ее, как потом оказалось, ветром сорвало. Встречаем местную жительницу — Ганну Щербинину.
— Вот видите, как мы живем, — женщина указала на обвалившийся потолок в подъезде. — Развалятся скоро эти дома. А тут ведь дети ходят. Вон, у соседки пять детей и внуки, все в гости приезжают. Никому до нас дела нет. Весной или после дождя в подъезде река. Правда, часть крыши все-таки сделали за свой счет, потому что невозможно уже стало.
Наш разговор услышали другие соседи и тоже вышли пообщаться.
— С 2003 года за домами никто не следит, — рассказывает Ольга Евгеньевна. — Ступеньки провалились недавно — сами сделали. Дымоходы дырявые. За коммуналку мы не платим, так как не за что. Только за свет и вывоз мусора. Воды нет, канализации тоже. Носим воду со скважины.
— Подождите, — опешили мы. — То есть, вообще воды нет? Нет водопровода?
— Ну да, — спокойно отвечает другая соседка — Лариса Владимировна. — Здесь была когда-то вода. Но в одно прекрасное время, в начале 2000-х, кто-то срезал провода, что шли на водокачку. Свет, бывало, отключали, так у нас мужики сами ходили и насос запускали. А тут — срезали. Три пролета. И нет, чтобы провода обратно поставить, у нас просто ферму убрали, коров вывезли. Пока суть да дело, кто-то снял мотор, который воду качал. Вот и все. Поставили крест. Долгое время нам возили воду. Потом, спасибо администрации, две скважины поставили. Оттуда воду и таскаем.
— И как вы живете? Как моетесь?
— Давайте покажу, — говорит Ганна Викторовна, берет курточку, надевает ботинки и выходит из подъезда.
Моются жители Ледянки в собственных банях. Они есть практически у каждого. Стоят бани на небольших участках в двухстах метрах от домов. Там же, в огородах, они и стирают.
— И в квартире, и в бане мы топим дровами, — объясняет Ганна Щербинина. — Их покупаем. Примерно 17 тысяч рублей в год получается. В прошлый раз все дрова ушли, хотя и зима не холодная была. В этом году обещают холод. Посмотрим.
Заходим в калитку — грядки, покосившийся сарайчик. «Здесь?» — спрашиваем. Нет, это чужой, просто идем через него. Узкая тропинка, слева высокий забор, справа — заросли малины. Еще одна калитка, выходим на дорогу и, наконец, заходим на участок.
— Дедушка, встречай гостей! — кричит Ганна Викторовна.
В огороде трудится глава семьи — Геннадий Леонидович. Заходим с ними в небольшую баню. Стол, электрическая плита, чайник, стиральная машина, над ней — водонагреватель.
— Летом стираем на улице, иногда вот в машинке, — показывает Геннадий Щербинин. — Нагреватель у меня и на баню стоит, можно просто помыться, не топить. А так топим раз-два в неделю. Летом работали, так каждый день топили. А зимой просто так помыться нельзя — холодно. В парилке сделали теплый пол. Больше баня ничем не отапливается.
Семейство Щербининых в этой бане летом практически живет. Тут и моются, и еду готовят, и пироги пекут. Домой только спать ходят. Ведь из благ в квартире лишь электричество. И оно — не постоянное. Напряжение никогда не доходит до 200 Вт. В районе 180-ти колеблется. А этого не хватает даже микроволновку включить. Особенно зимой, когда весь дом обогреватели врубает. Да и отключают электричество часто.
— У меня же от печи круговое отопление идет, — сетует Геннадий Леонидович. — Раз выключили свет без предупреждения, я чуть котел не спалил. Он же взорваться может! Ладно хоть стали сообщать об отключении.
— Они, бывает, и на весь день отключат. А то и на два, — добавляет Ганна Викторовна. — Будто тут нелюди живут. Поселок второго типа.
Идем обратно к домам. По дороге встречаем бабушку — Веру Павловну. Мы сначала подумали, что она живет в своем доме. А нет.
— В такой же хибаре живу, — машет она рукой в сторону многоквартирников. — Я сюда еще со старой Ледянки приехала. Раньше жили так дружно. А сейчас нет. На нас ноль внимания.
— А это что за здание? — смотрим на кирпичную коробку возле третьего дома, без окон, без дверей, с явным социальным предназначением в прошлом.
— Это был клуб. Сюда привозили два раза в неделю кино. Всякие игры были, библиотека, танцы вечером. Совхоз развалился и клуб закрылся. Помню, Новый год весь поселок здесь до 4 утра отмечал. Доярки отсюда сразу на работу уходили. У нас и баян свой был. А наши женщины — такие певуньи.
Около третьего дома уже собрались жители. Бурно обсуждают проблемы Ледянки, которые мы всковырнули. Все эти беды уже годами переходят из уст в уста, а в воздухе вечно повисает только один вопрос — когда же станет лучше.
— Ага, приезжал тут мэр (имеется в виду глава Мариинска, Краснояра и Ледянки Сергей Бочкарев), мы его спрашивали. Он стоял и смеялся, — рассказывают жители. — Вы, говорит, собственники? Нет, у кого-то квартира муниципальная. Дык вы ее, говорит, приватизируйте, чтобы продать. Ну продам за 300 тыщ и что? Что я на эти деньги куплю? И вообще — у кого приватизировать? Мы не принадлежим никому. Наша Ледянка не существует.
Дома на Ледянке трещат в буквальном смысле слова. В подъезде одного из них — трещина по контуру коридора. Ощущение, что стена просто скоро выпадет на улицу. В другом подъезде — «чудо» инженерной мысли. Деревянная подпорка, которая держит потолок. «Без нее он бы давно уже упал, — махают рукой жители второго дома. — Вон, позавчера у соседки в туалете потолок рухнул. Весь дом перепугался».
Чтобы понять, в каком состоянии многоквартирная Ледянка, стоит просто взглянуть вверх. На дымоходы. Они обугленные, с выпавшими кирпичами и трещинами. И да — они активно используются. Трещины по дымоходам идут в квартиры, поэтому дым после закрытия задвижки идет в помещение. Чтоб не угореть, жители задвижку оставляют открытой. Из-за этого уходит тепло. Между комфортом и безопасностью люди выбирают жизнь.
Дальше смотрим на крыши. Они старые, прогнившие, беспрестанно протекающие.
— У нас в домах грибки по углам, — кивает жительница четвертого дома Ирина Александровна. — Все сыреет. Этим всем дышим. Обои наклеили, а если их оторвать — там все черно. В квартирах все рушится, печки разваливаются. И дела до нас нет. Когда-нибудь дом сложится пополам.
Конечно, в подъездах случаются пожары. Проводка там старая, щитки тоже. На одном из них вообще ласточки гнездо свили. И прилетают иногда, живут. Жильцы их не прогоняют — не мешают.
Ну и последний вопрос, который мы несколько раз пытались задать людям, но все как-то стеснялись. Если нет воды и канализации, то как они ходят в туалет?
— Мы дома все эти дела делаем, в ведерко, — рассказывают жители и показывают в сторону трассы. — Вот там у нас была мусорка. Сейчас-то контейнеры поставили, в другом месте. Так вот туда и выносят. А рядом — тропинка, по которой люди на остановку идут. Летом такая вонь стоит.
К месту слива ведет узкая тропинка между участками. Зимой, говорят, тут тяжеловато ходить, но местные сами дорожку разгребают. Ну те, кто носят. У некоторых жителей на собственных участках есть свои выгребные ямы. Кто-то туда уносит и сливает. Но в основном... И как в подтверждение наших мыслей, со стороны зловонной поляны вышла женщина с ведерком.
Какая судьба ждет Ледянку — сказать сложно. Управляшки брать дома на обслуживание не хотят (и вряд ли будут) — слишком ветхий и не рентабельный фонд. Но чтобы добиться капремонта, у многоквартирников должен появиться хозяин. Без этого никак. Другой вопрос — а есть ли что капитально ремонтировать? Кажется, что уже поздно.
И самое интересное — почему тут до сих пор живут люди? Почему не уехать?
А некуда — так отвечают многие. Более того, сюда приезжает молодежь, снимает квартиры. Ибо съем стоит недорого — буквально пару тысяч рублей плюс свет и дрова. Так что, жизнь тут останавливаться не собирается. Как и саморазрушение домов.
— А власти что говорят? — в конце поездки спрашиваем мы. — Когда что-то начнут делать?
— Нам мэр (Бочкарев) сказал: «Не в этой жизни», — заключают жители.
«Проще снести и переселить людей в город»
Александр Краев, первый заместитель главы администрации Ревды:
— Я знаю позицию [главы поселка] Бочкарева, он давно говорит, что надо признавать эти дома аварийными. И я понимаю, что это действительно так. Там печное отопление, все централизованные системы отсутствуют. Вот что там восстанавливать? Большие сметы — большие расходы. Кровли бегут, печи рассыпаются. Пытались вопрос с водой решить, скважины две сделали. Потому что колодцы заилились и ушла вода. Больше чем помочь, я не знаю. Квартир мало, а расходы громадные. Муниципалитету проще признать дома аварийными и поставить в очередь на расселение. Это надо с межведомственной комиссией решать. Должно быть решение, обследование, в каком состоянии несущие конструкции. Мы можем его инициировать. Просто очередь сформирована сейчас серьезная. Но думаю, что мы все-таки придем именно к такому решению.
