Как Александр Сумароков восстанавливает историю своей семьи, в которой были и репрессии, и Холокост, и выдающиеся люди

«Мы нашлись и теперь есть друг у друга», — говорит Александр, узнав, что его родственники теперь живут по всему миру.

«Я не помню точно, в какой именно момент решил узнать историю своей семьи более детально и глубоко. С возрастом это связано или с другими какими событиями, — Александр Сумароков разводит руками. — Наша мама не очень хотела нас посвящать во все это, и я отчасти понимаю, почему. Начинаешь копать — и открывается история страны, которая у нас, согласитесь, не особенно счастливая. Особенно с еврейской фамилией».

Сумароковых в Ревде знают прекрасно. И Клавдию Викторовну, много лет проработавшую во Дворце культуры, и ее детей. Старшая, Анна — директор речевого центра «Спикермен». Средняя, Елена — автор и режиссер всех детских мероприятий РЦ «Кин-дза-дза». Младший, Александр — владелец фитнес-клуба «Витамин». Дружные, харизматичные, заметные.

Александр говорит, что дружными они с сестрами были всегда. Так же, как семья всегда была важнее.

— На самом деле связь с родственниками мы не теряли никогда. Маме все время пытались дозвониться, общаться… Но она отчасти ограждалась от этой истории. Помню, в детстве мы ездили в Москву, бывали в квартире на Цветном бульваре у знаменитого актера Семёна Фарады, и я знал, что он мой дедушка. Спустя время захотелось объединить разрозненные детские воспоминания в стройную картину. В фейсбуке я вышел на сестру Семёна Фарады, Евгению. Как оказалось, она хранитель нашей большой семейной истории, создатель родового древа. Мне повезло, нарвался на такой кладезь информации! Евгения, несмотря на возраст, сохранила прекрасную память и на даты, и на события.

Александр, Елена и Анна Сумароковы в детстве. Фото из архива семьи Сумароковых

В Новограде-Волынском Житомирской области семья Давида и Суры Шуман была на хорошем счету. Шесть дочерей, два сына. Достаток и достоинство. Дружили между собой очень, всегда держались вместе.

Когда началась Великая Отечественная, большая часть родственников разъехалась. Кто в Москву, кто в Куйбышев.

Александр показывает мне черно-белое фото, на котором две девочки:

— Старшая, Серафима — моя бабушка, рядом ее младшая сестра, Анна. Это, получается, внучки Суры и Давида. Их мама, Полина, перед самым началом войны отправила дочерей погостить в столицу к своей сестре. Сама поехала в Киев. Их вызвали. Всех евреев собирали под видом переписи населения.

Полина погибла в Бабьем Яру вместе с сыновьями Сёмой и Наумом. Ей был 31 год. Сёме — четыре, Нюме — год.

— Такая вот судьба у прабабушки. Фиму и Аню воспитала сестра Полины, Ида. Она жила в бараке на севере Москвы с сыном Сёмой и дочкой Женей. Сёма вырос и стал известным артистом Семёном Фарадой. Женя очень помогала Серафиме, когда у той родилась дочка, моя мама. Сейчас Женя живет в Хайфе, наша хранительница традиций. Анечка вернулась в Киев к другой сестре моей бабушки, Шуре. Эта семья в середине 70-х эмигрировала в США. Сейчас бабушка Аня жива, ей 86 лет, живет в Бостоне, — рассказывает Александр. — Упоминание имен прабабушки и ее сыновей я нашел в базе «Яд Вашем». Это крупнейшая база данных имен жертв Холокоста.

— Может быть, именно от этого знания мама хотела вас с сестрами уберечь?

— Может. Но я считаю, что об этом обязательно нужно знать. Девочки, Аня и Фима, росли, пошли работать. Моя прабабушка трудилась на заводе кинооборудования на Малой Бронной. Раньше при поступлении на работу брали «на карандаш» всю биографию. Познакомилась с мужчиной, поженились, родилась моя мама.

Сёстры Аня и Фима Шуман-Бать. Эту фотографию они отправили своему отцу на Урал в 1946 году. Фима — бабушка Александра Сумарокова.

— А как же вы на Урале оказались?

— Что-то не заладилось, и родственники решили Серафиму с дочкой отправить к отцу, которого ранее репрессировали. В этой части истории есть разночтения. Говорят, отец был больным, но фактически он бы еще ого-го и смог завести троих дочерей! Прадед Мирон (Меир Хаймович Бать) еще до войны работал на достаточно серьезных должностях в Житомирской области. Он тоже из Новограда-Волынского, там они с прабабушкой Полиной и познакомились.

Попавшего под репрессии Мирона отправили на Урал — сначала в Лесной, потом переслали в Ревду.

— Серафима, когда приехала к отцу, пошла работать на РММЗ. Я сделал запрос в городской архив, и оказалось, что там можно узнать очень много информации. Раньше же на 10 листов отдел кадров отписывал: состоит ли в партии, где находился в период войны… Большое спасибо нашим сотрудникам архива. Они очень сильно помогли в моих поисках, — вспоминает Александр. — В 1979 году я родился, бабушка Фима со мной успела поводиться 2-3 месяца и в сентябре скончалась. Мне кажется, у бабушки была обида — ей не очень хотелось ехать из Москвы на Урал. И именно поэтому она мало рассказывала о своей жизни маме, а мама не хотела делиться всей этой историей с нами.

— Каково это — оказаться в родстве с известными людьми?

— С сыном Семена Фарады и Ларисы Полицеймако, Михаилом Полицеймако, мы общаемся по-дружески, но особо положением не пользуемся. Приятно, когда он приглашает на свои спектакли, оставляет контрамарки. Когда Семен Фарада уже серьезно болел, моя старшая сестра, Анна Николаевна Лазарева, специалист-логопед, приезжала к нему домой и давала рекомендации по восстановлению речи после инсульта.

Эту фотографию знаменитый советский актер Семен Фарада прислал в Ревду своей племяннице — Клавдии Викторовне Сумароковой, маме Александра. С подписью: «Племяннице Клаве с большой любовью и уважением. 30 июня 1986 г.».

— Как интересно получается: то есть семейственность в хорошем смысле слова у вас наследственная?

— Да, так и идем неразрывно по жизни. Раньше бабушки-прабабушки наши, теперь мы с сестрами, наши дети... Все хотят друг друга знать, не упускают из вида. Есть генеалогический сайт myheritage.com, у нас там серьезное такое древо уже создано. И это только по материнской линии!

— То есть вы — немножко Шуман?

— Девичья фамилия у мамы — Бать, а у бабушки была — Шуман-Бать. Это фамилия и прабабушки Полины. Она была Шуман, а прадед Мирон — Бат. Мягкий знак в конце фамилии позже появился. Полина в замужестве взяла двойную фамилию. По большому счету, они с детьми в книге «Яд Вашем» записаны как Полина Шуман-Бат, Наум Шуман-Бат и Давид Шуман-Бат. Соответственно, бабушка Серафима она тоже где-то записана как Шуман-Бат, а мама должна была быть с фамилией мужа, но ей дали фамилию дедушки. А вообще, очень многие сестры оставили фамилию Шуман, потому что она была значимая и известная на Украине. Эта фамилия идет от древних каких-то князей. Этими сведениями со мной как раз хотела поделиться Евгения, когда мы договаривались о встрече в Хайфе. Ну, я думаю, встреча эта еще впереди.

— Но ведь и Сумароков — фамилия непростая?

— Тут я еще не копал, — смеется Александр. — Граф Сумароков же приближенным Екатерины был. У меня еще есть, чем заняться по этой линии. Богатая фамилия.

— Как относится к твоим изысканиям сын, Сан Саныч? Он ведь уже подросток.

— Ему интересно. Сейчас как раз его фамилию вместе сидим и разбираем. Есть сложность — у папы про Сумароковых уже не спросить. Разбираться в этой истории мы будем вместе с Сашей, это, можно сказать, ему в наследство достанется. Он сам сидит на генеалогическом сайте, «проваливается» в каждого человека и открывается целая история. История, люди, родственники, твоя кровь, твоя ДНК. Это же круче онлайн-игр.

— Узнав о вот таком прошлом своей семьи, стал ли ты думать иначе, поступать иначе? Чувствуешь ли какую-то сопричастность, что ли?

— Сопричастность есть. Я перечитал очень серьезные книги про Холокост и антисемитизм. История мне всегда была интересна, история Великой Отечественной войны в том числе. У меня запланирована поездка в Житомирскую область, в Новоград-Волынский, я хочу увидеть места, где жили мои родные. Хочу съездить туда с сыном, чтобы он понимал, насколько эта история важна. Мы обязательно посетим и Бабий Яр.

— С американскими родственниками тоже общаетесь? Внуками сестры Серафимы, Анны?

— Да. Анна жива, мы с ней общались, очень интересная женщина, ей 86 лет сейчас. С ее внуком Максом, конечно, намного плотнее общаемся. Он жил в Бостоне, сейчас переезжает в Нью-Йорк. Он меня приглашал на свою «большую греческую» свадьбу в Израиль, но из-за пандемии не получилось улететь. Каждый из родственников вносит свою лепту в нашу общую семейную историю. Макс прокачивает свой русский, я поднимаю свой уровень английского языка, насколько это возможно. Но главное — понимать, что мы нашлись и теперь есть друг у друга.

— Если человек сейчас почитает это интервью и решит искать родственников, с чего ему начать, куда двигаться?

— Сначала спросить старших, посидеть за чашечкой чая на кухне, поговорить. Может быть, конечно, и такая история, как у нас, потому что не всегда близкие хотят делиться, чего-то не помнят, как моя мама не помнила, не было для нее это важно. Но были обрывки имен и фамилий, историй, и из них я уже начал этот клубок разматывать. Люди, которые тебе нужны, сами начинают появляться, если идешь по правильному пути. Это как квест: очень интересный, жизненный. Про тебя, про твоих родных. Ты все складываешь, появляются информаторы, люди, документы, которые тебе дают возможность пройти еще дальше, еще глубже, выйти на новый уровень.

— Официальные источники как-то могут помочь?

— Конечно же. Архив, например. Раньше вели подробные записи при заводах, в отделах кадров. Если еще идти дальше, то надо понимать, что при церквях батюшки писали летописи очень подробно, так что, если нет архива, всегда можно обратиться в церковь. Когда появляются имя, фамилия, идешь в соцсети, потом на качественные и информативные порталы, на форумы, где такие же люди, как ты, ищут родных. Вы даже представить себе не можете, насколько глубоко можно копнуть. Если хватит терпения.

— То есть, заняться стоит?

— Я настоятельно рекомендую, просто советую этим заняться, настаиваю даже! Я жду, когда вся эта история с ковидом закончится, мы встретимся с новоприобретенными родственниками. Пообщаемся, я послушаю из первых уст семейные истории. Кроме Украины, я обязательно поеду к бабушке Жене в Хайфу. Уверен, что она еще многое мне расскажет, а я очень много хочу еще узнать. Идти дальше и глубже, узнавать свои истоки.

— Сайт www.vgd.ru. Здесь вы найдете сведения по генеалогии, практические советы по работе с архивами и построению связей с новыми родственниками. Ресурс обладает проработанной базой знаний, позволяет искать людей по регионам и фамилиям, содержит данные из федеральных, ведомственных и региональных архивов России и ближнего зарубежья.

— Тем, кто ищет жертв репрессий, будут полезны ресурсы «Последний адрес» и «Личное дело каждого».

— Государственная публичная историческая библиотека (www.shpl.ru). Содержит много справочников, полезных тем для тех, кто интересуется дореволюционной эпохой. Благодаря справочникам «Весь Петербург» и «Вся Москва» данный ресурс поможет людям, чьи родственники жили в любой из этих двух столиц.

— Сервис Google Books проведет поиск вашего предка по фамилии в сканах справочников и других изданий, оцифрованных и выложенных различными российскими архивами.

— Сведения о жертвах Холокоста ищите в базе данных «Яд Вашем» и на сайте www.jewishgen.org.

— Сайт www.obd-memorial.ru содержит данные о попавших в плен, пропавших без вести или погибших в Великую Отечественную войну солдатах. Для большинства перечисленных указаны год и место рождения. Здесь вы сможете найти по фамилии деда или прадеда сведения о том, где он жил. Также там часто содержатся имена тех, кому приходило извещение о смерти военнослужащего.