Жизнь во Дворце. Татьяна Варламова о своём творческом и трудовом пути во Дворце культуры

Первая серия нашего проекта «Культурный город»

В этом году не только Ревда отметит свой юбилей. В ноябре 70 лет исполнится Дворцу культуры. В честь этого события мы запускаем проект «Культурный город». В течение года будем рассказывать вам о коллективах ДК (не только самого Дворца, но и в подразделениях, в том числе с сельских территорий), артистах, сотрудниках. Обо всех, благодаря кому существует и работает ревдинский альма-матер культуры. В первой серии — художественный руководитель ДК Татьяна Варламова. Поговорили о ее пути от вокалиста до сотрудника администрации, культуре артистов и зрителей, о наставниках и мечтах.

Впервые на сцену Дворца культуры Татьяна Варламова вышла в 1999 году. И не как артист, а как участница конкурса «Мисс осень». Она его выиграла. В конкурсе был вокальный тур. Для подготовки к девушке прикрепляли педагогов Дворца. У Татьяны наставником стала Марина Ребицкая, которая после конкурса позвала ее заниматься к себе в коллектив.

— Начинала заниматься у Марины Валентиновны сольно, — вспоминает Татьяна Варламова. — У меня, скажем так, были азы, потому что я оканчивала музыкальную школу, когда жила в Калининградской области, потом пела в вокально-инструментальных ансамблях. Но там вокал преподавался немного по-другому, не уделялось такого внимания технике исполнения. Когда пришла к Марине Валентиновне, она меня учила, ломала, перестраивала под себя.

— Что значит «ломала»?
— В плане техники звукоизвлечения. В музыкальной школе нас учат академическому, головному звуку. А Марина Ребицкая начала учить меня эстрадному звуку. Так сказать, петь на опоре. Поначалу мне было это не очень комфортно, надо было привыкнуть ощущать себя с этим звуком.

— Вы сами выбирали, что петь? Или пели то, что давал руководитель?

— Марина Валентиновна понимала характер человека, его вокальные возможности. И под них подбирала песни. Важно было найти композиции, где можно было развить свой диапазон, достучаться до какой-то новой ноты, отработать вокальную технику. Это самое полезное в вокале. Также она понимала, что лучше выбрать для конкурсного репертуара, что будет выигрышным и хорошо смотреться на сцене.

— В общем, все решала она.

— Надо понимать, что в то время фонограммы песен не были так доступны. Сейчас все можно найти в интернете. А тогда все фонограммы собирались, хранились, передавались из поколения в поколение. Написать аранжировку заново — это довольно дорого и технически непросто. Так что, не все подряд можно было петь.

— Тем не менее, были ли у вас какие-то референсы на популярных артистов?

— Конечно, в первую очередь это наши эстрадные джазовые солисты — Долина, Отиева. У меня был диск Ирины Отиевой, слушала просто часами. Включала и пела — соседи стрелялись.

— Сложно было заниматься у Марины Ребицкой?

— Нет, все было легко. У нас были с ней очень доверительные, близкие отношения, можно сказать дружеские. Мы друг друга слышали и слушали. На ее занятия я летела всегда с вдохновением, потому что она заряжала своей энергетикой. Бывает, придешь после занятий без сил, с ней поработаешь и готова еще 10 км пробежать.

— Вы пели не только сольно, но и в коллективе, у вас был ансамбль «Опасные игры». Как вам нравилось выступать больше?

— И так, и так. Выступать, как солист, — это одна история, которую я любила. В ансамблях я кайфовала от сложного многоголосья. И это не только про «Опасные игры». Если был проект, где надо выйти и спеть в ансамбле, я всегда соглашалась. Лично для меня такое звучание было очень красивым.

Спустя некоторое время Татьяна Варламова, сама того не понимая, начала путь от творческой к трудовой деятельности во Дворце культуры. Точнее, его начала выстраивать сама Марина Ребицкая. Она начала оставлять Татьяну за старшую порепетировать с девочками, развести с ними движения. Потом просто приходила, смотрела, вносила небольшие коррективы.

— Я вообще думала, что в другую профессию уйду. Я же заканчивала педагогический колледж, поэтому собиралась работать в школе. Но не пошла — Майя Михайловна Фирулева позвала в ДК. И тут меня приняли.

Но было в этом пути небольшое отклонение от маршрута. Когда Татьяна поступила в институт, совсем уехала из Ревды. Успела даже поработать офисным менеджером, где у нее все получалось и была неплохая зарплата. И, получив высшее образование, она снова получила предложение от Дворца культуры — теперь уже на должность художественного руководителя.

— Я долго думала. Советовалась с Мариной Валентиновной, Татьяна Александровной Стремоусовой. Не знала, потяну или нет. Но меня все поддержали и сказали: «Таня. Давай!» Так я и вернулась в Ревду.

— Расскажите, чем же занимается художественный руководитель?

— Тогда эта должность была все-таки про творчество. Худрук помогал коллективам, вычитывал сценарии, ходил на репетиции, подсказывал, как лучше сделать. Сейчас стало гораздо больше бумажной работы, отчетов, проектов, по которым тоже нужно отчитываться. Например, «Пушкинская карта». С коллективами мы, конечно, продолжаем работать. В том числе, документально. К примеру, все оформляем на подтверждение звания. На репетициях — сводных, генеральных — тоже обязательно присутствуем. Все концерты, отчетники коллективов проходят через нас. У нас в ДК сейчас работает главный режиссер Анастасия Ведерникова, очень сильно помогает. Вот у нее как раз больше творческая работа, а у меня административная.

— Значит, худрук сейчас и 10 лет назад — это немного разные должности. А ДК сегодня и в 1999 году — это разные дворцы? Или их нельзя сравнивать?

— Дворец культуры всегда держал высокую планку уровня исполнительского искусства. И мы со своей стороны, как администрация, стараемся держать эту планку. Наш Дворец еще со времен Майи Михайловны известен не только в области, но и в России. Все знают, что такое ДК СУМЗа. Нас до сих пор в других городах некоторые так и называют, мы поправляем. Мы понимаем, что не имеем права ударить в грязь лицом, поэтому уровень стараемся поддерживать. Нести нашим людям то, что в нас закладывали педагоги — культура сцены, поведения, материала, который исполняем. Стараемся развиваться и технически. Не многие ДК могут похвастаться таким состоянием и оснащением.

— Раз уж мы заговорили про «было и стало». Вот сейчас говорят, что культура уже не такая.

— Она не такая. Она стала мощнее. Стало больше проектов, они интереснее, все развивается и с технической точки зрения. У нас в штате специалисты, которые мыслят глобально, без рамок, с хорошим опытом. Сравнивать культуру тогда и сегодня невозможно. Раньше были одни люди, которые любили свою культуру. И для них культура сейчас, конечно, будет отличаться. Для нынешнего поколения сегодняшняя культура вот такая, они ее любят. И когда вырастут, возможно, для них новая культура уже будет не такой. Тут все относительно и субъективно.

— Хорошо, ну а зритель — он меняется?

— Он всегда свой. К примеру, ветераны и сотрудники завода — от них один отклик. Когда зрители приходят на отчетник определенного коллектива — там отклик другой. Если зритель пришел впервые в ДК, он может сначала насторожиться, ожидать чего-то большего или меньшего. Но после середины концерта мы видим, что уже проникся, он с нами. И практически все зрители уходят довольные с наших концертов.

— Я говорю еще и о том, что зритель стал уважительнее к сцене и артистам. Например, он перестал есть во время представления.

— Да, это мы тоже заметили. Тут еще и от работников Дворца зависит — администраторы, контролеры, работает целый штат. Они ведь за этим следят. Но да — мы видим, что зритель стал относиться к нашей культуре с большим уважением.

— Несмотря на вашу должность, мы часто видим вас на сцене. Отсюда вопрос: что вам больше по душе — быть артистом или худруком?

— Конечно, я больше худрук. Но периодически себя ругаю, что иногда слишком много я артист. Ведь человеческие ресурсы ограниченны. Когда начинаешь распыляться, бывает, что что-то не успеваешь. Основной работы тоже очень много. С утра и до вечера ты с документами, с вечера и до ночи — на сцене. Да, это тяжело. Но я люблю сцену, обожаю обмен энергией со зрителями. Это определенный наркотик. Вот чувствуешь себя плохо, приболел немного, состояние разбитое — вышла, спела и как новенькая.

— С другой стороны зайдем: вам больше нравится быть зрителем или на сцене?

— Не люблю быть зрителем. Я начинаю анализировать, что можно сделать вот так, что здесь не так. Я поэтому и не люблю ходить в караоке. Связки не отдыхают, мозг начинает докапываться — «спел не так, ноту не взял, а вот тут хорошо, но надо поработать над анкеровкой». Конечно, на сцене мне комфортнее.

— Какой из дворцовых проектов ваш самый любимый?

— День металлурга! Столько событий всяких разных происходит, костюмы шьются, репертуар новый готовится. Это всегда ярко, масштабно. Помню эти репетиции и концерты на стадионе, огромное мероприятие, зрителей так много. Я обожаю сам процесс.

— Всегда думал, что День металлурга — это самое сложное в работе ДК. Столько подготовки.

— Да, это очень сложное мероприятие. Но мы кайфовали от этого бесконечного количества репетиций.

— На жизнь хватало время?

— А у нас вся жизнь была здесь. Мы здесь и жили, и дружили, кто-то семьи создавал. Вся жизнь была в ДК.

— Кстати, петь на сцене и на стадионе — это разные ощущения?

— С технической точки зрения да, это вообще разное. На сцене у тебя есть мониторные линии, прострелы и так далее. А на стадионе, особенно в то время, не было таких технических возможностей. И как только ты выходишь за пределы колонок, на «зеленку» (на газон), звук начинает гулять, ты элементарно не попадаешь в ритм. Это физика. Поэтому мы раньше часто на уличных концертах пели под плюс, это не секрет. Лучше, чтобы номер был красивый, но под фонограмму, чем испортить и песню, и номер на глазах у тысяч зрителей.

— Сейчас, я обратил внимание, почти все артисты на уличных концертах поют под минус.

— Именно так. Технические возможности другие. Да и выступаем мы теперь не на стадионе, а в парке. Проводим обязательный саунд-чек.

— Сейчас лично у вас какие творческие проекты?

— Я курирую детский ансамбль «Город песен». У меня там очень хорошие ребята, которые начинают участвовать в больших конкурсах и показывать неплохой результат. Так же работаю со взрослыми солистами в рамках хобби-классов СУМЗа и ОЦМ.

— Чего, по вашему мнению, сейчас не хватает во Дворце культуры?

— Конечно, у нас с директором Виктором Ткачуком есть мечта, чтобы был коллектив бальных танцев. Хорошо, если бы у нас появился такой специалист. Раньше мечтали о цирковом коллективе. Сейчас он есть и является одной из сильнейших сторон ДК. Молодежи нам не хватает. Но мы понимаем, что у ребят 10-11 классов сейчас мало времени в связи с загруженностью, чтобы ходить на репетиции. А после школы они уезжают, и мы их не видим.

— Дворец культуры для вас сейчас — это просто место работы, место для творчества или что-то большее.

— Психологи говорят, что нельзя называть работу домом. Но это и правда родные стены. Я с огромным удовольствием прихожу сюда каждое утро. Вот кто-то считает, что раз в пять лет надо менять место работы. Но ведь в своей жизни можно что-то менять и другим способом. Для меня это родное место. Я всех здесь люблю, каждый коллектив, каждого руководителя. Они все здесь интересные и по-настоящему особенные.