«Пуанты грели ей душу». Как 11-летняя девочка из Ревды поступила в академию, где готовят звёзд балета

Инна Новикова учится в Московской государственной академии хореографии. А началось всё с семейного похода на «Лебединое озеро».

«Ни мне, ни моему мужу никогда бы в голову не пришло отдать ребенка в балет. Потому что мы оба и все наши ближайшие родственники настолько от этого далеки, что в наших головах эта мысль просто бы не родилась», — разводит руками Екатерина Новикова. И тем не менее, факт остается фактом: Инна Новикова — ученица Московской государственной академии хореографии. А начиналось все с танцев. Как говорят мамы, для общего развития…

— Когда Инне было 5 лет, я отвела ее в кружок танцев, чтобы ребенок научился спину ровно держать. Инна год прозанималась, потом мы уехали из Ревды. Когда вернулись, она вдруг сама захотела снова пойти на танцы. Хочешь? Иди, — вспоминает Екатерина. — Год она занималась в «Темпе» художественной гимнастикой, но там говорили, что у девочки нет данных, способностей. Потом сказала, что все, не будет больше. Чему-то научилась, чему-то не научилась, неправильно на шпагат села…

Танцевать я привела дочку к Марине Сушко. Знала, что она классный педагог. Марина Владимировна первая заметила, что у моего ребенка есть балетные данные. Намекнула, почему бы не начать готовиться в хореографическое училище? Я это дело игнорировала очень долго. Какой балет? Балет — это армия для девочек, говорила я ей. Когда Инне исполнилось 9 лет, Марина Владимировна, видимо, поняла, что со мной каши не сваришь, и начала рассказывать про балет уже Инне.

— И тогда вы впервые поехали смотреть балет?

— Да. «Лебединое озеро». И там у меня ребенок «пропал». Спектакль с двумя антрактами, три часа идет. Она эти три часа сидела, открыв рот, с замершим сердцем, не пошелохнувшись. Мы заболели балетом, стали ходить на все, куда ребенка этого возраста брали. Вот тут случилось страшное: Инна сказала, что хочет быть балериной. Я продолжала это игнорировать, пока Марина Владимировна не уговорила меня показать дочку педагогам Уральского хореографического колледжа. Инне было 9 лет, мы поехали.

— Так понимаю, что ехали просто так, без особых ожиданий?

— Я выстроила такой план: мы приедем, нам скажут, что данных нет, мы заедим это пирожными и забудем про балет. Все придумала, там куча кафешек рядом с театром. Мы пришли, там было достаточно много девочек. И вот из всех этих девочек только нам сказали, что данные есть, перспектива есть. Нас сфотографировали со всех сторон и сказали, что надо заниматься.

— И прощай, пироженка?

— Пироженку мы съели, потому что пошли отмечать успех. При колледже были бесплатные занятия по субботам, мы начали туда ездить. Но как-то я все равно к этому несерьезно относилась. Однако начала углубляться в тему, почитывать в интернете, смотреть, картинки с ногами балерин, якобы стертыми в кровь, ребенку показывать. Она отвечала, что сверху пуанты — не видно.

— Ревда, при всем моем уважении, не балетный город…

— Если ребенок хочет, нужно хотя бы попытаться. Я начала собирать информацию и поняла, что у нас есть еще один очень хороший педагог — Виктория Валерьевна Гузова, руководитель цирковой студии «Эквилибриум». Попросились мы к ней на занятия. Я обозначила свои желания, что мы вроде как подумываем о балете, пока только подумываем. Виктория Валерьевна начала с ней заниматься. Естественно, занятия с Мариной Владимировной Сушко не прекращали. Инна очень старалась, демонстрировала свою заинтересованность, сделала очень большой шаг вперед. Когда она начала заниматься параллельно с Викторией Валерьевной, я увидела колоссальный прогресс. Помимо двух занятий хореографией добавилась еще практически ежедневная растяжка, прокачка мышц.

— Растяжка — это больно?

— Растяжка у нее всегда была природная. Балетные дети почему балетные? Потому что их не надо тянуть через боль. Инна всегда могла сесть на любой шпагат, это не доставляло никаких проблем. Но важно не только сесть, а сесть правильно. Ребенок сам не может это сделать, не зная техники. Нужно не завалить таз, выдержать квадрат плеч и бедра. Это все технические моменты, они требуют усилий и наставления педагога. Если это делать неправильно, то ты не только в балет не попадешь, но и нанесешь огромный вред здоровью. Виктория Валерьевна с Мариной Владимировной помогли нам это все сделать правильно.

— Когда вы поняли, что все очень серьезно?

— Наверное, когда Инна закончила 3-й класс. Она упросила свозить ее в Питер и показать Мариинский театр, в Москву в Большой, прочитала про все существующие академии. Прочитала миллион книг про балет, ее ночью разбуди — расскажет сюжет любого классического известного балета. Даже того, который не видела. Она историю балета начала читать, начала грезить пуантами, выпросила на день рождения, она в них еще не танцевала, но с ними практически спала, они просто грели ей душу. К концу 3-го класса мы с ней договорились, что сейчас закончим учебный год, в школе, в музыкальной школе, во всех секциях, и свозим куда-нибудь в Екатеринбург, позанимаемся где-то там.

Я свозила ее пару раз на выездные просмотры педагогам из Питера, благо, они приезжают к нам в Екатеринбург и даже в Первоуральск. Там уже педагоги мирового уровня, Вагановская академия.

Когда на очередном просмотре педагог, артист Мариинского театра сказал, что у нас данные балетные, надо поступать, я поняла, что не получится отвертеться. Она же это слышала, это при ней сказали! Подумала: а вдруг лишу ребенка судьбы, шанса какого-то? Я видела, что она сама готова в это вкладываться, готова пахать, и мы начали искать занятия в Екатеринбурге.

— Но в Ревде заниматься при этом не перестали?

— Когда я в первый раз привезла Инну в одну из частных школ в Екатеринбург, там наши балерины из Оперного преподают, они сразу отметили, что ребенок с хорошей выучкой. То есть, приехала девочка из Ревды, и, когда я сказала, что мы занимались классикой два раза в неделю по 45 минут, они были удивлены. Марина Владимировна Сушко заложила очень хорошую основу.

— Значит, в Ревде можно, если очень хочется: и балетом заниматься, и еще чем-то?

— Всегда можно. Просто нужно искать. И когда педагоги видят, что ребенок реально заинтересован, они будут с ним работать. Марина Владимировна оставляла Инну после основных занятий совершенно бесплатно, показывала ей дополнительные элементы, гнула ей стопы. Виктория Валерьевна смотрела видео балетные, потому что она не балетный педагог, а цирковой. Она изучала нашу тему, чтобы помочь, специфическую нагрузку ей дать. Последний год Инна ездила в Екатеринбург, позанималась в нескольких частных школах.

— Как успевали-то?

— Ребенок вставал в 6.30, чтобы сделать уроки, потому что в 8.30 она должна была быть на растяжке у Виктории Валерьевны. Прекращать заниматься растяжкой нельзя. Даже если у тебя шикарные природные данные, малейший перерыв, и все, откат назад. Поэтому 2-2.5 часа у Виктории Валерьевны, потом переоделась и сразу в школу, 5-6 уроков отучилась, пообедала, уехала в Екатеринбург, вернулась, сбегала какой-то день в музыкальную школу, какой-то день к Марине Владимировне на классику, в 23.00 пришла домой. Помимо этого, она успевала сбегать на английский, на какие-то дополнительные занятия.

— Сейчас читатели нам не поверят, скажут, что это все родительские амбиции.

— В последний год стало очень сложно совмещать все это с музыкальной школой. Когда я сказала, что музыкальную школу надо бросать, Инна расплакалась, потому что там тоже все нравилось, но она понимала, что «не вывозит». Однако нам пошли навстречу, предложили позаниматься по индивидуальному графику.

— Специфика маленького города?

— Да. Здесь человечность на первом месте. Инна ходила на хоровое отделение к Елене Викторовне Петуховой, Екатерине Дмитриевне Югай. Елена Викторовна, прощаясь, сказала, если вдруг что-то не выйдет, всегда возьмем, все будет нормально.

— В какую балетную школу хотелось попасть?

— В России две именитые школы — Академия русского балета имени Вагановой в Питере, ректор Николай Цискаридзе, и Московская государственная академия хореографии, ректор Марина Леонова. Это школы, куда стремятся попасть дети со всего мира. Мы, честно говоря, о них не мечтали. Подумывали про Пермское училище. Оно тоже ценится, тоже школа с мировым именем, ну и в Екатеринбурге есть Хореографический колледж. Показались и туда, и туда. Сказали, что есть перспектива, но есть и некоторые «но». А потом случилась пандемия.

— Пандемия, конечно, сказалась на занятиях?

— Это был кошмар! Сначала мы пытались как-то заниматься сами. Думали, все закончится и пойдем в зал. Когда поняли, что все надолго, погуглили, как сделать балетный станок своими руками. Сходили в «СОМ», купили черенок и прикрутили к стене. Инна начала заниматься по обучающим видео. Потом, когда начали выходить онлайн-курсы, занимались с педагогом по вотсапу.

Это ужас для всех, но когда вариантов нет, то и это сгодится. Не было никакого движения вперед, все направлено на то, чтобы не потерять форму. В мае втихаря ездили в Екатеринбург на занятия, за закрытыми шторами, без света.

— Собирались в Пермь, а попали в Москву. Как это получилось?

— Ездить показываться так и не разрешили. Поскольку академиям нужно было проводить набор, они разработали видео-инструкцию для просмотров. Поступление в академию — это три тура. Первый тур — оценка внешних данных. Ребенок демонстрирует комиссии пропорции, строение ног, рук, головы, выворотность и гибкость спины. Простые какие-то вещи: мостик, шпагат, бабочка, лягушка, постоять, присесть. Отдельно нужно было снять танец. Наш папа снял 100 миллионов этих видео, отправлял педагогу. Потом еще фотографировали дополнительно.

Отправить фото-видео педагоги наши посоветовали везде. Отказалась от онлайн-просмотра только академия Вагановой, они сразу назначили очный просмотр на конец августа, а остальные все провели онлайны. Видео Инны мы отослали во Владивосток, Москву, Калининград, Пермь, Екатеринбург. Потому что мы вообще не надеялись с этим режимом куда-то поступить. Второй тур — медкомиссия, пройти ее в условиях пандемии, тоже квест. Там куча всяких анализов. Как в космос!

— Пришлось потратиться?

— Большую часть прошли совершенно бесплатно. Детская поликлиника пошла нам навстречу, мы как-то получили талоны к специалистам, за исключением тех, кого нет. Что не смогли — сделали платно. Прошли медкомиссию и стали ждать. Просто ждать, потому что дальше оставалось только ждать и продолжать заниматься.

— И вот начались звонки?

— Сначала позвали во Владивосток, там филиал МГАХ, все потихоньку позвонили и сказали, что прошла. Из Москвы, из Пермского училища, из Екатеринбурга. Три вуза были готовы взять. Инна смешная, говорит: «Мама, а как выбрать? Если я выберу одних, то два других расстроятся». Решили поехать в столицу. Когда тебе выпадает возможность учиться в заведении с мировым именем, где само здание — памятник архитектуры, не воспользоваться этой возможностью было бы глупо. Туда огромный конкурс. Если бы не пандемия и онлайн-отбор, мы бы даже не стали пытаться туда попасть, настолько это казалось нереальным.

— Учеба предполагает проживание в Москве. Как далось вам такое непростое решение?

— Это решение приняли не мы. Мы ребенку сказали, что она поступила, но ей придется уехать. В Москве родственников нет, придется жить в интернате. Сколько придется жить в интернате, пока не знаем. А девочка даже в детский сад не ходила, никуда без нас не ездила, дома не оставалась. Ребенок абсолютно домашний. Но Инна сказала, что на все согласна. И стала собираться в интернат, уточнив только, как мы ей подарки на День рождения подарим. Самый важный вопрос. Это же будет понедельник, учебный день, меня никуда не отпустят, вы приедете меня поздравить? Потом она начала уточнять, все ли игрушки можно взять с собой. Очень забавно, когда ребенок совершенно по-взрослому пахал, титанически готовился и вот такими вопросами озадачился.

— Первое сентября вы встретили порознь? Инна — в Москве, вы — дома, в Ревде?

— Да, 30 августа мы приехали в академию. География очень интересная: одна соседка из Крыма, две из Волгограда. В классе дети из Омска, Череповца, Воронежа, Челябинска. То есть, со всей страны. Я немного боялась ехать. Думала, сейчас приеду, на нас все будут смотреть сверху вниз, потому что, на минуточку, коллектив педагогов МГАХ на 90% бывшие артисты Большого театра, Михайловского, Станиславского. Звезды! Но с порога, начиная с охраны, все было настолько доброжелательно, настолько человечно. Никакого высокомерия, на все глупые вопросы наши ответили, на все наши нервы, всхлипы и плачи погладили по головке и успокоили. Отношение просто потрясающее.

— Кто-нибудь из вас планирует, что будет дальше?

— Поступить в академию — очень классно. Но между «поступить» и «закончить» — пропасть, бездна. Все-таки, несмотря на всю осознанность, Инна не знала еще, что это такое. И ты в 11 лет оказываешься в этой ситуации… Дальше будем смотреть, какое будет настроение, какие будут успехи… Я всегда в нее верила. Но мне кажется, что я еще сама не поверила в то, что она это сделала. Когда мы приехали в Москву, подошли к этой лестнице в академии… Я эту лестницу только в кино видела! И вот она пошла. Я стою, думаю — ущипните, это реально сейчас моя дочь сюда войдет и учиться будет? И она вошла…

Справка

Московская государственная академия хореографии — старейший театральный вуз России. Создавалась в 1773 году как «Классы театрального танцевания». В 1806 году переименована в Московское императорское училище. В советское время была передана Большому театру. Современное название получила в 1995 году. Академию закончили такие звезды отечественного балета, как Майя Плисецкая, Марис Лиепа, Сергей Филин, Николай Цискаридзе, Мария Александрова и многие другие.