Почему все ищут подвох в том, что мы благоустраиваем парки и скверы? Мнение Айдамира Гамзаева

Предприниматель, чье предприятие регулярно получает подряды на благоустройство Ревды, рассуждает об отношении населения к городу.

Предприниматель, чье предприятие регулярно получает подряды на благоустройство Ревды, рассуждает об отношении населения к городу. И о том, что его обижает.

Мы проводим реконструкцию парка Победы. И меня часто прохожие спрашивают: «А что тут будет?» Тут будет хорошо! Новые тротуары, красивые скамейки, хорошие газоны, фонари, видеонаблюдение.

Убираем старые и больные деревья. Посадим вместо них новые. Всего на посадку у нас в парке Победы и Ленинском сквере запланировано полторы тысячи деревьев и кустарников. Многие интересуются тем, что получится. И многие не доверяют. Я им тогда говорю: «Видели парк Дворца культуры как получился? [его тоже реконструировал ИП Гамзаев — ред.] Вам нравится? Вот и тут будет так же хорошо».

А ведь в парке ДК гулять было невозможно. Все заросло, комары съедают. Мы там как только начали убирать больные деревья, через час прилетел полицейский, остановил работы, забрал в отделение. Рассказал, что на нас жители жалуются. А я что? Вот контракт с Управлением городским хозяйством, что мы приводим парк в порядок, убираем больные деревья. Разберитесь сначала, что и как, потом уже заявление пишите и в полицию забирайте.

Я потом встретил тех, кто на нас в полицию заявил. Они говорят: «Ой, как хорошо в парке стало. Простите, не знали, что так здорово получится». О чем и разговор — вы дайте нам время! Сразу Москва не строится. В парке Победы, к примеру, есть места, где грязь. Там надо раскапывать, подсыпать, иначе плитка провалится. Поэтому мы не торопимся, делаем все толком. Зачем спешить? Надо же хорошо сделать. Нам же в этом парке потом гулять с детьми и близкими.

Сейчас мы работаем без выходных. Я в 6.55 ушел на работу, в 22.00 вернулся домой. Я так воспитан, что если уж взял на себя ответственность, то выполняй ее добросовестно. Поэтому особенно обидно, когда к тебе на объект приходят, к примеру, корреспонденты и потом пишут с моих слов то, чего я им не говорил.

Вот была ситуация в Ленинском сквере. Мы поставили постамент. Смотрю — пришел [общественник] Евгений Козырин. Мы с ним знакомы. А с ним два молодых журналиста. Я Евгению начал показывать, что и как тут будет, где скамеечки, где забор. Он меня спросил тогда: «А Ленин будет?» А я откуда знаю? Я не решаю такие вопросы. Я строю сквер. Ну, не будет, так не будет — найдут, наверное, какой другой памятник поставить, а этот пусть стоит себе на площади. А привезут, так хорошо — место тут красивое. И дальше рассказываю, где что планируем. А журналисты, оказывается, стояли рядом, записывали, фотографировали. Я даже и не подумал, что они потом это опубликуют с моих слов, да еще и перевернут их. Официально ко мне за комментарием никто не обращался. Это некрасиво.

В целом, работа у нас идет хорошо. В парке Победы мы график опережаем, в Ленинском сквере — укладываемся. Пусть никто не переживает. Есть вероятность, что деревья в сквере будем сажать уже по осени. Так это даже к лучшему. Мне родители раньше говорили, что «у каждого фрукта есть свое время». Вот и деревья принято сажать весной или осенью. А если мы их летом посадим — и что дальше? Через месяц они умрут. Кто будет снова сажать?

Все сделаем хорошо. Лишь бы это в будущем сберечь. У нас есть невоспитанный народ. Был случай недели полторы назад. Мы работаем в парке Победы. К скамейке возле памятника Солдату и Рабочему подошли три молодых парня. У одного пустая бутылка. Он ее ножом подрезал, другой веточки маленькие собрал. И они давай на скамейке костер разжигать! Я подхожу, говорю: «Вы что делаете! Для кого эти скамейки поставлены? Одна скамейка 37 тысяч рублей стоит». А он на меня смотрит, и такой: «Сейчас потушу». Люди стараются, власть пытается деньги выделить, чтобы ревдинцы тут отдыхали. А они ее поджигают... Утром в парк приходишь — все урны с мусором перевернуты. Вот кому они мешают?

Поэтому, да — сберечь бы это все. Ну, ничего! Сломают дерево — новое посадим. Сломают скамейку — новую поставим. Может, когда-нибудь народ научиться ценить и сохранять то, что для них делают другие.